«Ландыши, ландыши…», — напевала мама, стоя у плиты, вторя голосу, доносящемуся из радиоточки.

   Воспоминание детства… О, этот неповторимый голос! Всё было для меня необычно в этой женщине: имя – Гелена, Фамилия – Великанова. Телевизора у нас тогда ещё не было, и я представляла себе очень высокую, статную певицу, как наша нянечка в детском саду, которая тоже, натирая полы, напевала «Ландыши».

    Потом у нас появился телевизор, и я её увидела… Нет, она не была похожа на нашу нянечку, тётю Лену. Гелена – как будто буква «Г» делала её величественной и неприступной для моего детского понимания. Но что-то необыкновенно притягательное было в её манере держаться, одеваться, двигаться по сцене. Она была похожа на иностранку. А секрет её «заграничности» был прост – Великанова была польско-литовского происхождения.

Отец Гелены, Марцел Великанис, был симпатичным разбитным парнем. Он вскружил голову молодой паненке, родители которой делали всё, чтобы не допустить этот брак. Но девчонка просто сбежала из дома, и молодые тайно обвенчались. А чтобы в Польше их не нашли и не разлучили, Великанисы сбежали в Москву, где и стали Великановыми.

Но счастливой семьи не получилось. Трудно было молодой девушке управляться с хозяйством, но любовь разбилась не только о быт. Дело в том, что Марцел был азартнейшим картёжником. Он мог выиграть фантастическую сумму и купить тут же в дом пианино, на котором играла мама Гелены. А мог проиграть и начать выносить из дому всё, вплоть до детских кроватей. Тогда наступала нужда. Жена не знала, чем накормить детей, а, чтобы они не спали на полу, одалживала у соседей матрасы.

Всего детей в семье было четверо. Геля была самой младшей, она родилась 27 февраля 1923 года. Время было непростое.

Отца из-за череды крупных проигрышей и от переживаний разбил паралич, мать ухаживала за ним до конца, хотя давно уже не испытывала к нему никаких чувств. Но долг для неё был превыше всего.

В 1941 году Гелена окончила школу и собиралась поступать в музыкальное училище. Но началась война, и Геля с мамой уехали в эвакуацию, в Томск. Старшие братья остались оборонять Москву, один из братьев погиб в бою. Вскоре и мама умерла. Геля осталась одна, но она не растерялась. Поступила в Московский институт инженеров транспорта, который тоже был эвакуирован. Студентам полагались бесплатные обеды. В свободное от занятий время Геля работала в госпитале, ухаживала за ранеными, пела для них.

В 1944 году Гелена вернулась в Москву и поступила в музыкальное училище им. Глазунова. Училась она успешно, преподаватели нацеливали её на оперетту, но её привлекала только эстрада. Окончив училище, она поступила на эстрадное отделение Школы-студии МХАТа. На профессиональную сцену вышла впервые в 1948 году, а через несколько лет к ней пришло признание.

Но случилось это не сразу. Долгое время обладательницу серебристого голоса не очень привечали. Лицо у неё для того времени было «немодное», тонкогубое, большелобое — такое с удовольствием бы обыграли позже, в девяностые. Держалась она холодно до скованности — и на сцене, и с коллегами, и с чиновничеством. На общих застольях, на которых тогда и решались многие вопросы, держалась отчуждённо, в рот хмельного не брала — так была воспитана!

Но так вышло, что исполнительницей для своей новой песни, «Ландыши», композитор Оскар Фельцман выбрал именно молоденькую и невзрачную певичку — за голосок. Песню он написал для летнего концерта мимоходом, за пятнадцать минут, взяв стихи Ольги Фадеевой. Отдал певице и уехал на юг отдыхать. А через несколько дней получил сообщение, что его «Ландыши» поёт вся Москва. А Гелена стала звездой.

В пятидесятых-шестидесятых годах Гелена Великанова была одной из главных звёзд советской эстрады — и притом одной из самых необычных. Репертуар её был необыкновенно широк. «Стоят девчонки, стоят в сторонке,» звучало изо всех радиоприёмников. «Ландыши… Ландыши…» наполняли танцплощадки. В то же время на концертах Великанова пела песни Пиаф, стихи поэтов Серебряного века, современных ей бардов – Окуджаву, Матвееву…

Но в пятьдесят девятом году началась плановая борьба с пошлостью в советском искусстве. И под раздачу попали «Ландыши».  Долгое время Великановой не удавалось исполнять любимую публикой песню с большой сцены. Песню перестали транслировать по радио, а радиослушатели постоянно просили поставить любимые «Ландыши» в концертах по заявкам. Потом, когда «Ландыши» стали уже ассоциироваться с ностальгией, певице снова позволили включать песню в концерты, но сначала пережила она немало неприятных минут — ведь и её имя плотно ассоциировали с этой «пошлой» песней.

Перед одним из концертов в Риге у певицы вдруг пропал голос, а вызванный врач вместо того, чтобы отменить выступление, вколол ей обезболивающее, чтобы не срывать концерт. Это сыграло свою роковую роль. Голос потом вернулся, но навсегда пропали верхние ноты, тот самый серебристый оттенок.

Пришлось перестраивать весь репертуар. Это оттеснило певицу на второй план, ведь старые хиты она уже исполнять не могла. Но в профессии она удержалась, продолжала гастролировать. До семидесяти шести лет выходила на сцену.

10 ноября 1998 года должен был состояться «прощальный» (по её собственному выражению) концерт в Доме актёра. Билеты были проданы все. Но певица в этот день на сцену не вышла.  Г.М. Великанова умерла в своей квартире за два часа до концерта. Люди, пришедшие на концерт, были потрясены случившимся, они ушли ненадолго, но вернулись к Дому актёра с цветами и зажженными свечами в память о великой певице.

В этом году, 27 февраля Гелене Великановой исполнилось бы девяносто девять лет.

А «Ландыши» продолжают звучать…