Грунтую холст под новую картину.
Пока неясный образ в голове.
Я нарисую в море бригантину,
А может, выпь, сидящую в траве.
Или портрет смеющейся красотки —
Такой счастливой, яркой, молодой.
А может, натюрморт — бутылку водки
С нарезанной под закусь колбасой.
Захочется пейзаж в осенних красках,
Дорог, размытых проливным дождём.
И дети снежный ком везут в салазках,
А рядом — льдом покрытый водоём…
Нет, нарисую лучше лес и реку,
И облака на небе голубом,
Идущего устало человека,
Давно покинувшего отчий дом.
Он позабыл, куда идти наметил,
И что заставило собраться в путь —
Ему хотелось вырваться из клети,
Душой и телом где-то отдохнуть.
Но так и не нашёл в скитаньях длинных
Нигде тот самый для себя приют.
А те, кого когда-то он покинул,
Уже его не помнят и не ждут…
Нет, слишком будет грустною картина!
Зачем мне ускорять вселенский ритм?
Пусть образы покажут мне глубины,
Чтоб смог я сделать мёртвый холст живым.
Я буду ждать прихода вдохновенья,
Что разукрасит серость бытия —
Оно подарит «чудное мгновенье»,
В котором растворится мир. И я.
Игорь Костромин
Иллюстрация: Ирина Петелина
Возможно, это изображение в мультипликационном стиле (дерево)
Плавленый сырок
Водка на троих, подъезда вонь,
Папиросы въедливый дымок…
Каждому кусочек на ладонь —
На закуску плавленый сырок.
И стакан, единственный на всех,
Был из автомата «Газвода»…
С той поры прошел как будто век,
Тихо канув в Лету навсегда.
Осень приходила много раз,
Погружая глубже нас ко дну.
И любила бить не в бровь, а в глаз,
Шевелюры крася в седину.
…Время всем нам врезало под дых,
Но я свято в памяти сберег,
Как делили честно на троих
Водку, дым и плавленый сырок.
Стены
Постигая глубины миров многоточий,
Всё никак не привыкну я к переменам.
От тебя ведь давно ни словечка, ни строчки,
Будто нет тебя вовсе в этой Вселенной…
Пожелтев, рассыпаются в пепел страницы,
И стирает время границы и грани.
Улетая, всегда возвращаются птицы,
Чтоб укрыться в гнёздах своих ожиданий.
Где-то небо зарделось тревожным закатом,
А у нас розовеют дали восходом.
Я ведь помню, как вместе летали когда-то,
Отражаясь в озёрных прозрачных водах.
Там исчезнет, скользящий по глади их, камень,
Оставляя свой росчерк на мёртвой зыби.
Небеса мы хотели потрогать руками,
Но лишь радиовышки случайно сшибли.
И теперь твоя жизнь под строжайшим секретом,
Между мной и тобой построены стены.
…Никуда не исчезла ты меркнущим светом —
Это я удалён из твоей Вселенной…
Позитивный стих
Кто вам сказал, что я дошёл до края?
Что может быть на свете лучше жизни?
И, если иногда в стихах печалюсь, —
Во мне всегда до края оптимизма!
Внутри нет сожалений или жалоб,
Всегда я полон сил, идей и страсти.
Куда б меня с размаху ни бросало,
Везде найду ростки земного счастья.
Я не грущу, не плачу и не ною,
И белой ниткой не латаю дыры —
Мне позитива хватит с головою,
Чтоб щедро им делиться с целым миром!
Перетерплю, не дрогну под нажимом
Ветров и бурь, что бьют в лицо с разбега.
Согнувшись, не сломаюсь, а спружиню,
Как ветка под тяжёлым слоем снега.
И даже если тучи скрыли солнце,
То буду верить, что случится чудо.
Горю, пока дышу и сердце бьётся.
Такой я, и другим уже не буду!
Жребий
Град выбил все посевы,
Дом твой склевали птицы,
Порваны в клочья нервы.
Как тут совсем не спиться?
Дождь размывает грани,
Ветер срывает крыши.
В этой вселенской срани
Кто-нибудь что-то слышит?
Каждый в своём футляре,
Каждый в своём мундире
Лямку покорно тянет,
Штопая неба дыры.
Губы в укусах злобы,
Мечется эхо воем.
Ты докажи попробуй,
Что ты чего-то стоишь.
Редкого счастья брызги
Режут сплошные тучи.
Дать шанс для новой жизни —
Это ведь что-то сучье.
Прутья стальных решеток,
Паззлы бетонных окон.
Мир из фракталов соткан —
Смеси людских пороков.
Возишься ты со всеми
В этой навозной куче:
Чьей-то не стать бы тенью,
Быть бы кого-то круче…
Мост догоревший в гари,
Берег казался близким.
Только вот твой сценарий
Кем-то уже написан.
Воздуха здесь всё меньше,
Что-то мешает мыслить,
Вечно о лучшем грезить —
В этом ли смысл жизни?
Толпами лезем в страхе
Всяким богам под крылья.
Только пошлют нас на хер,
Что бы мы ни просили!
Скрип колеса Фортуны
С неба вернёт на землю.
Ходим дорогой Лунной,
Пьём от унынья зелье.
Нам суждено, родившись,
Жребий тянуть из банки —
Быть в жизни серой мышью
Или кометой яркой.